Как монтируют высотную рекламу?

В добром советском фильме монтажники-высотники делали линию электропередач, чтобы у людей в далеких населенных пунктах было электричество. Сейчас эти самые высотники занимаются в основном рекламой — монтируют гигантские плакаты на недоступной, казалось бы, высоте. В советское время в эту профессию шли по двум причинам — из-за романтики и из-за денег. Есть ли место романтике в этой профессии сейчас? Поднять паруса!

Мне нужно было срочно подзаработать (как обычно), а тут как раз появилась такая возможность. Товарищ пригласил меня подсобить в славном деле монтажа рекламы, и я согласился. Тем более, что платили неплохо.

Из оборудования у нас были: руки, молотки, большой степлер и алюминиевая раздвижная лестница. Причём довольно короткая лестница — она не доставала и до середины плаката. Нужно было повесить тот самый баннер (холст) на невысокую, в принципе, стелу (так рекламщики именуют плакаты на одной ноге, расставленные по всему городу).

Свернутый в рулон баннер и наш инструментарий мы доставили к месту монтажа на машине. И стали расстилать «парус» внизу. Я с любопытством смотрел вверх — в голове не укладывалось, что мы сможем закрепить эту довольно плотную и тяжелую ткань на такой верхотуре. Не зная, с чего начать, я с любопытством смотрел на действия товарища — он уже достаточно давно работал на монтажах. Оказалось, что нужно всего ничего — закрепить по углам холста ремни, перекинуть их через стелу и подтянуть баннер наверх. После чего уже с лестницы крепить его к деревянной основе.

Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… В тот самый момент, когда мы стали крепить ремни, подул сильнейший ветер. «Парус» (размером 3 на 6 метров) надулся и готов был взмыть в небеса. Его задержали только наши упавшие на него тела…

Тот монтаж мы всё-таки завершили. Как — одному Богу известно. Вечером из теленовостей мы узнали, что ураган поломал множество деревьев и сорвал множество крыш по городу. Оставалось только поставить свечку нашему ангелу-хранителю.

Ещё позже я узнал, что такой монтаж, в принципе, полагается делать с машины с выдвижной стрелой, а не с приставной лестницы. Так что рекламное агентство на нас сильно сэкономило. Калым — дело скользкое, Петруха!

Но экономия — сильная вещь. Настолько сильная, что иногда может перевесить человеческие жизни. Поэтому еще несколько раз мне довелось проводить монтажи в таких условиях, что тряслись поджилки не только у меня, но и у прохожих.

Было Рождество, нужны были деньги на подарки. А тут как раз одна сотовая компания просит повесить ей рекламу в Заводском районе. Та самая лестница не только не достаёт до половины, но и до низа плаката едва дотягивает. Благо, рядом был офис дружественного предприятия — оттуда мы принесли старый стол. Картина Репина: лёд, на льду стол, на столе лестница, на лестнице я. Бабульки, проходившие мимо нас, крестились. Забыл сказать: стела, когда на неё влезаешь, легко и пружинисто покачивается. Я уже стал прикидывать, как это будет романтично смотреться на граните — седьмое тире седьмое (у меня день рождения седьмого числа, только другого месяца). К счастью, обошлось.

Второй эпизод был еще пострашнее. Выехали на монтаж, а оказалось, что там вообще нет деревянного щита — одна пустая металлическая рама, лестнице даже опираться было не на что. И те деревянные щиты, что мы привезли, надо было как-то умудриться присобачить буквально на пустоту. Эх, вот это мы там акробатические этюды выделывали — в цирке бы позавидовали! Вот только в цирке у акробатов есть страховка. У нас её не было — лонжу за открытое небо не прицепишь. Да и с покрытием циркачам больше повезло — у них ровная арена. У нас же с одной стороны была яма, на дне которой лежали кирпичи, с другой — бетонные блоки с торчащими из них штырями.

Были бы зрители, они бы нам аплодировали. Но вместо аплодисментов мы получили деньги. Возможно, чуть большие, чем циркачи. А может, и нет — всё зависит от квалификации акробата.

Тогда я твердо сказал себе: с этими трюками пора завязывать. Конечно, сейчас выпускают великолепные инвалидные коляски — они чуть ли не кофе тебе варят, но мне собственные ноги нравятся больше. Достойное завершение Великой Эпопеи

Но прошло время, и мне в очередной раз (вот напасть!) понадобились деньги. Хотя, наверное, тут было еще что-то кроме денег — наверное, та самая пресловутая романтика. Была в этой работе публичность — многие люди видели нашу работу, и некоторая доля героизма.

На этот раз монтаж обещал быть более цивилизованным. Должна была быть та самая долгожданная машина со стрелой. А иначе и быть не могло — нас ждал Большой Монтаж. Мы должны были повесить гигантский плакат во весь торец дома, состоящий из отдельных элементов, как мозаика. Но вначале эти самые элементы требовалось изготовить. Чем мы в цеху и занялись. За время работы я узнал, как сколачивать деревянные рамы и как крепить на них ДВП, чтоб не пучилось. Чрезвычайно полезные знания.

Также я узнал, что большой промышленный степлер опасен. Да-да, не смейтесь! Это такой пружинный пистолет, стреляющий полуторасантиметровыми скобами. Эти скобы легко входят в дерево — ими и крепятся, в основном, баннеры. Неосторожно обращаясь с этим вот «пистолетом», я загнал себе в руку весьма неприятную скобку длиной 14 миллиметров. Вынимал её друг, ему показалось похоже на «дермантин, прибитый гвоздиком к кости»…

Разобравшись с особенностями ДВП и степлеров, мы приступили к монтажу. Работать на балкончике с оградой было не в пример более приятно, чем просто с лестницы. К тому же, мы себя для пущей безопасности привязывали к перилам страховочным ремнём.

Но и здесь было страшновато, ибо высота была несравнима с той, на которой мы раньше работали. Заметил одну особенность — к высоте нужно привыкнуть. Когда тебя на неё поднимают, думаешь — не пошевелюсь, ужасно страшно. Но начинаешь работать и через десять минут ты на этой высоте, как дома.

Предварительно нам нужно было снять плакат страховой компании, которой уже лет пять как не существовало — были там всякие «Первые ваучерные», «Селенги», которые просуществовали меньше, чем их реклама.

Предприимчивые кавказцы из расположенного поблизости лотка сразу же договорились с нашим начальством, что обломки от старого щита достанутся им. Посулили за это всего лишь бутылку шампанского. Рассудив, что от одной бутылки нам вряд ли что-то достанется, мы из вредности постарались, чтобы обломки были как можно менее целыми…

Работали два дня по четырнадцать часов — как угорелые. Остановились только один раз — когда в верхнем углу плаката обнаружили осиное гнездо. Вот так и бывает — насекомым и животным безразлично то, что люди считают престижным…

Сказать, что за этот монтаж мы получили уж очень большие деньги, не могу. Скорее, больше удовольствия — где еще проорешься на законном основании на центральной улице города, где еще привлечешь столько взглядов красивых молодых девушек…

Вот такая это работа — всё в ней вперемешку: и риск, и немного романтики, и немного… денег. Конечно, работать на ней можно только молодым — трудно представить себе главу семьи, скачущего верхом на алюминиевой лестнице. Да и романтика эта ненадолго — уже через год вы смотреть не сможете на рекламные плакаты. Если, конечно, вы не найдете здесь свою стезю для развития.